Моя мать не может точно назвать год, когда они исчезли.

Помнит то, что было в юности, но не помнит окончание, когда еще то, хоть убогое, но подобие Солнца еще сверкало, светилось над нашими городами.

 

Что там сейчас?

До конца девяностых, я помню нечто вроде вертикальной позолоченной сосульки. Потом мне стало все равно. Я, как и большинство подростков и молодых людей, выпал в совершенно бессимвольный мир. Это нормально в том возрасте, а теперь я стал снова замечать.

Первая мысль всплыла буквально месяц назад при просмотре фото центральной площади будущей Новогодней Столицы. Это была распиаренная площадь у белого камня, освещенная тускло-желтым, зеленым и синим.

Я не знаю точно, может быть большая часть мыслей про холод и зеленую тоску была результатом прошлого, не очень удачного года, но в этом году она вырисовалась во всю силу. Там было конечно что-то (было?) красновато-оранжевое, но только так, оттенками. В основном холод и кислотная неестественная синяя зелень.

Я сам не помню последний раз, когда Новый Год вызывал у меня теплое чувство. Быстро погасли детские мысли о его приближении, а потом погасли и хоть как-то гревшие красные звезды, жалкий суррогат солнца северной зимой. Сейчас, шагая домой по ночному городу, я видел несколько елок. В моем детстве их было даже меньше, но теперь на их верхушках было пусто. Простое пересечение синих гирлянд напоминало окружающие плывущие сугробы. Даже не талый снег, а нечто сюрреалистическое, ставшее вдруг четко прорисовавшимся звеном выученной еще в школе истории "моей" страны, начавшееся в мрачном невспоминаемом непрактичном ничто, ненадолго согретое множеством электрических примитивных заменителей Солнца, и вдруг занесенное нереальными инопланетными сЮрровыми сугробами. Зелено-синими.

Отчасти с учетом новостей, рождается такая же сюрреалистичная логика, ведущая дальше, ближе к Весне, в направлении совсем внеземных песчано-позолоченных крестов.
Над взошедшими из сугробов могилами.