Завтра, вернее, сегодня

[Блогово]

Вы будете удивлены, но я сейчас не о Тотьме. Не о кАртушах, не о картУшах и вообще не о культуре.



Или о культуре, но иной. Политической.



За всю свою более-менее сознательную жизнь я не помню ни одних нормальных выборов. Я не помню никакой конкуренции во власти. Я не знаю, что такое предвыборные дебаты (не считать же ими клоунаду в программах Соловьева между заранее обреченными на неуспех кандидатами).



Я не вижу почти никакой альтернативы действующей власти, и это оч печально. Оппозиция себя успела только очень хреново самоорганизовать, создав ничего не решающий совет. Следующие выборы могут быть такими же омерзительными, как и все предыдущие, что я застал. Лица Зюганова, Жириновского, Миронова опротивели вконец, как и лицо предводителя стерхов, в последнее время без конца подписывающего великое множество идиотических, но исправно штампуемых госдурой законов.



Россия превращается в страну победившей ненависти. Ненависти всех против всех. Пока она относительно скрыта, но все более подогревается всякой хренью типа антигейского закона или «защиты чувств верующих». Я уверен, что в стране лишь видимость спокойствия. Взрыв может быть внезапен. И силен. Достаточно резкого обвала цен на нефть в сочетании, допустим, с очередным этническим конфликтом.



Я не знаю, что делать, чтобы предотвратить этот взрыв. Но в моих силах и силах каждого из нас придти завтра на народные сходы в поддержку Алексея Навального.



К этому человеку можно относиться по-разному, но нельзя не признать, что из всех «ораторов Болотной» Навальный — единственный, кто явно лучше делает дело, нежели говорит. И обвинение — очевидно сфабриковано российским судом, за путинские годы полностью себя скомпроментировавшим.



Я думаю, этих двух фактов достаточно, чтобы завтра выйти.



Я выйду в Питере на Малую Садовую. Вологда выходит, насколько я знаю, на Чайковского.



Все в наших силах.



Повторю любимую за последнее время фразу — мы есть.



Докажем, что мы — есть. Поважней картушей-то будет.