Кто из вологжан не знает гостиницу «Золотой Якорь»?

С ней связано множество городских легенд, в том числе...



После революции хозяин Ф. И. Брызгалов выбросился из окна гостиницы. (Википедия)

Филадельф Иванович Брызгалов никак не мог этого сделать, хотя бы потому, что умер в 1907 году.



Как это было на самом деле.



Год 1918.

Неброская, маленькая моторная яхта, чем то неуловимо похожая на портовый буксир, причалила к берегу реки Вологды неподалёку от Софийского собора.

Не сходя на берег, прибывшие на яхте послали мальчишку с запиской к хозяину гостиницы «Золотой якорь».



Впрочем, сухопарый мужчина с выправкой английского флотского офицера хранил молчание, которое можно было счесть высокомерным. С мальчишкой разговаривала молодая дама, сопровождавшая английского джентльмена.



Конечно же, мальчишка-посыльный без затруднений нашёл хозяина гостинцы.

Кто в Вологде не знал лучшую в городе гостиницу, построенную купцом Брызгаловым? Единственное в городе четырехэтажное здание.



Вот свидетельство постояльца:

«Золотой якорь» — старейшая гостиница в городе... помещается в прекрасном четырехэтажном каменном доме купца Ф. И. Брызгалова. В этом же доме, едва ли не самом красивом в городе, помещается и окружной суд. Цены в гостинице удивительно низки. Номера в ней — от 50 коп. до 2 руб., причем в эту плату входит стоимость постельного белья и электрического освещения; самовар стоит 10 коп., привоз с вокзала — 15 коп. За два рубля я занимал номер из трех комнат в бельэтаже с балконом; меблировка его вполне удовлетворительная. При гостинице имеются бильярды и ресторан«.



Вскоре появился Иван Филадельфович. Англичанин взглянул на свою спутницу — та в знак согласия опустила глаза — (Госпожа С. происходила из старого вологодского рода, знала Брызгалова в лицо, и даже приходилась ему дальней родственницей),

Англичанин обратился к купцу.

— Сэр! Мне поручено передать вам этот пакет, а так же предложить вам и вашим спутникам пассажирские места на пароходе, ожидающем нас.

На довольно хорошем английском языке Брызгалов ответил — Благодарю. Я ожидаю вас уже несколько дней. Вас не затруднит обождать меня два-три часа?

-Ол райт! Через 2 часа я буду ожидать вас на этом месте.

* * *



-Вам хватит этого времени? — спросил англичанин свою спутницу

-Собственно, много времени мне и не нужно. Просто исполнилась моя давняя мечта — увидеть место, где лицедействовал мой далёкий предок

Я — актриса, поступила служить в театр против воли родителей, но каково было моё удивление, когда я узнала, что по семейному преданию, в середине 17 века наш предок, певчий соборного хора, участвовал в театрализованном представлении возле Софийского собора. Собственно, это был церковный обряд — Чин пещного действа.

Вам знакома библейская притча о трёх юношах, ввергнутых в печь, и чудесным образом оставшихся невредимыми?

— Да, я помню эту романтическую историю. Трое знатных иудейских юноши в вавилонском плену отказались поклоняться золотому тельцу, и за это их ввергли в печь, но они чудесным образом остались живы.

— Это представление проводилось перед Рождеством.

Вот здесь, в Софийском соборе, на месте архиерейского амвона ставилась бутафорская деревянная печь. Трое певчих (и мой предок, том числе) ввергались в «огненную печь».

Первый халдей. Товарищ!

Второй халдей. Чево!

Первый. Это дети царевы?

Второй. Царевы.

Первый. Нашего царя повеления не слушают?

Второй. Не слушают.

Первый. А златому телу не поклоняются?

Второй. Не поклоняются.

Первый. И вкинем их в пещь?

Второй. И начнем их жечь. "

Но тут на верёвочке сверху спускалось изображение ангела, нарисованное на пергаменте, и наступала счастливая развязка.

— Вот, так, получается — что мой путь в театр был предрешён несколько веков назад.



— А вас что привело в Вологду, позволено будет узнать?

— Почти то же самое. Мой предок был служащим Московской компании, и посещал Вологду в 16 веке.

Он видел лучшие города Европы, немалое время провёл в Индии, но отчего то в семейных преданиях сохранилось его восхищение Вологдой. Я не богат, и когда возникла возможность посетить этот город с поручением, я, не раздумывая, согласился.

-И, каково впечатление?

-К сожалению, не все русские видят Вологду так, как было задумано строителями. Русские города нужно смотреть с реки. Об этом и писал мой предок — Когда говорят, что в стране московитов нет дорог, это неправда.

Дороги у русских всегда были, на них и ставили города. Река — вот дорога и зимой, и летом. На вёслах, под парусом — река свезет тонны груза. А зимой, как встанет санный путь, по ровному льду реки.

Дом всегда ставится лицом к дороге. Резным крыльцом, узорными наличниками к людям. А дорога у московитов — река.

Города, храмы, дворцы и монастыри ставились так, что бы открывались они с реки.

Вот я и увидел Вологду так, как её видел мой предок — с реки.

Этого не передать словами, но увиденное навсегда сохранится в моём сердце.



* * *



В пакете, переданном англичанином, была крупная сумма в английских фунтах и американских долларах.



Гостиница, построенная ещё до рождения Ивана Филадельфовича, досталась ему не в самом лучшем виде.

Гостиница была построена в 1868-75 гг., и не случайно считалась лучшей в городе. Водопровод, канализация, телефон — все достижения цивилизации внедрялись здесь, чему способствовало то, что оба сына Филадельфа Ивановича, Николай и Иван, были инженерами, закончившими Харьковский технологический институт (ныне — харьковский политех).

Но в 1907 году скончался основатель купеческой династии — Филадельф Иванович. Дела принял Николай, до того занимавший должность фабричного инспектора в Лодзи и Ярославле.

Возможно, ремонтом занялся бы Николай Иванович, но в 1910 году, в возрасте 32 лет, он неожиданно скончался — от солнечного удара на охоте. (Брызгаловы были заядлыми охотниками; стены гостиничного ресторана украшали их охотничьи трофеи — голова кабана, тетерева, гуси, утки... И — великолепное чучело лебедя с распростёртыми крыльями.)

Дела принял Иван Филадельфович. Во время Первой мировой войны он и провёл капитальный ремонт гостиницы, завершившийся перед самой революцией.

Было ясно, что с большевиками Брызгалову не по пути, и Иван Филадельфович собрался покинуть Вологду и вообще — эту страну.

Была неувязка — значительную сумму наличными на ремонт Иван Филадельфович занял под честное купеческое слово.

И потому, прежде чем покинуть Вологду, были реализованы семейные ценности и активы, хранившиеся в Лондоне.

Эти то деньги и были в пакете, спрятанном во внутреннем кармане сюртука, но Иван Филадельфович накануне имел неосторожность сообщить своему кредитору, что в ближайшие дни погасит долг; на беду, отправляясь на встречу с англичанином, он вновь встретил своего кредитора, и успокоил — Сейчас, ждать осталось совсем немного.

Его встретили на Каменном мосту. Четверо вооружённых людей затащили его в гостиницу «Пассаж».

Нет, это были не конкуренты. Это были чекисты.

Да, я знаю, что Вологодская губернская ЧК была создана в июле 1918 года. Да, ГубЧеКа ещё не было, а чекисты уже были. Они и затащили Брызгалова в штаб вологодских анархистов, и отобрали деньги.

Настоящие деньги.



Несколько минут Иван Филадельфович стоял на Каменном мосту, потом было пошёл к «Золотому якорю», но остановился, и поспешил на Соборную горку.

Яхта была на прежнем месте.

-Господа, у меня неожиданно изменились обстоятельства, и я не смогу поехать с вами. Всего доброго, да хранит вас Господь.

Заметив, как изменился Брызгалов за этот неполный час, англичанин спросил — С вами всё хорошо? Я могу вам чем то помочь?

-Как может быть хорошо в этой стране? И — чем вы сможете помочь?

Прощайте...



Он вошёл в уже не свою гостиницу, поднялся на четвёртый этаж.

Распахнул четвёртое от угла окно, малое время постоял на широком подоконнике, перекрестился, и шагнул в пустоту.



Летом 1996 года возле Соборной горки появилась небольшая, изящная моторная яхта. Двое не слишком молодых англичан, брат и сестра, гуляли по Вологде, там, где когда то познакомились их дед и бабка. Языкового барьера не было — их бабушка была русской актрисой, и они довольно сносно говорили по русски.

Я проводил их к гостинице «Золотой якорь».

Они отсчитали четвёртое окно справа, положили красную гвоздику на асфальт под окном.

После того они посетили Лазаревское (Горбачевское) кладбище, где похоронены Николай Филадельфович и Иван Филадельфович. Меня попросили не сопровождать их на кладбище, и я подождал их у входа.

Потом на их яхте мы дошли до Спасо-Прилуцкого монастыря; на берег я сошёл возле Петровского домика, и так я увидел, как на самом деле выглядит древний русский город Вологда.

P.S.

При случае спросите у Анатолия Ехалова, и он вам расскажет — кто лежит под порогом при входе в гостиницу «Золотой якорь».