В середине девяностых было модно обзаводиться собственными гербами. Кто только не резвился на этой благодатной ниве. В стране общества доморощенных геральдистов, разного рода конфидентов и герольд-канцлеров, придумав друг другу пышные и ничего не значащие титулы, принялись окручивать граждан и организации, придумывая для них всевозможные гербы. То, что геральдика- это наука, большинству «специалистов» без профильного, а часто и вообще без какого либо образования было «до лампочки». Лабали гербы по заказу трудящихся в соответствии с пожеланиями последних и на их же кровные деньги. Не миновала сия участь и Вологодскую губернию. Большинство городов и районов в те годы обновили свои гербы: некоторые вернулись к историческим, некоторые создали новые.
Вслед за ними последовали разного рода организации, для которых герб был скорее просто узнаваемым логотипом. Не обошло новомодное поветрие и учебные заведения.
Для соблюдения какого-никакого порядка при губернаторе была учреждена Геральдическая комиссия из представителей чиновничества и околокультурных организаций. Не трудно догадаться, что специалистов по геральдике в этой комиссии почти не было и заседания её носили чисто координационный характер. Я, как единственный в области кандидат исторических наук, защитившийся по специальности 070009, т.е. вспомогательным историческим дисциплинам, в число которых входит и геральдика, наивно полагал, что мое мнение по этим вопросам будет решающим. Однако тучная неуклюжая тётя из правительства, которой поручили этот участок, так не считала и скоро я счел для себя неприемлемым посещать заседания комиссии, где к мнению специалистов относились как к чему то несносному.
Тем не менее, многие организации хотели иметь гербы и иногда приходилось в частном порядке их по этому поводу консультировать и чего греха таить, самому создавать современную вологодскую геральдику.
Как то раз поступил заказ из Молочного — сделать для института корпоративный герб. Задача была не из легких. Ведь символ должен объединять в себе самые разные направления деятельности учреждения. После долгих размышлений выбор был остановлен на изображении сепаратора фирмы «Альфа-Лаваль». С него в 1911 г. в Молочном началась промышленная переработка молока, он на долгие годы в последствии стал хрестоматийным механизмом, который изучали поколения будущих аграриев. Для своего времени сепаратор был символом инноваций в области переработки молочных продуктов.
Все эти факты и легли в основу концепции корпоративного герба. С самого начала были отброшены мало что значащие символы типа колосьев, бидонов, шестерней, раскрытых книг и прочего наследия советской геральдики. Изображение сепаратора должно было подчеркнуть уникальность Молочного института, как места, где готовят кадры для молочной промышленности, создают новые технологии. ( Напомним, известное старшему поколению «бутербродное» масло как раз продукт разработки вологодских специалистов, в отличие, кстати от «вологодского» масла, которое изначально именовалось «парижским» и уж потом обрело современный бренд).
Так вот, герб был готов, разработан эскиз, сделан статут-описание. На заседании ученого совета института надо было защитить работу. Каково же было мое удивление, когда, выслушав обоснование геральдического изображения ученые аграрии стали «тянуть одеяло на себя». Посыпались предложения про колоски, шестеренки, книжки-то, что заранее оговаривалось как неприемлемое и частично противоречащее законам построения герба.
По каждому предложение было дано разъяснение и все вроде бы согласились, как вдруг из зала поднялся сухощавый молодой человек с узким скуластым лицом и заявил, что на гербе должен быть «конечный продукт животноводства». Зал притих. «Конечный продукт, как вам хорошо известно,- парировал я,- это навоз. Символ не геральдический и мало приглядный». «Отчего же,- возмутился молодой человек,- у каждого направления свой конечный продукт и все их надо отобразить на гербе». Поднялся гул, оживились сторонники колосков, шестеренок и раскрытых книг. Никто уже никого не слушал. Ректор счел за выход- дискуссию прекратить и решение вопроса отложить.
Спустя какое то время был утвержден герб института. Там было все то, хотели аграрии: и жующая пшеничный колос корова, в рогах у которой застряло солнце и бочки (видимо с маслом) и раскрытая книга. Герб в лучших советских традициях и с многочисленными геральдическими нарушениями. Такой можно приставить любому аграрному институту, от смоленщины до южносибирских степей. Не было в этом гербе главного- его «вологодской» составляющей, не было «изюминки».
Недавно в обновленном списке депутатов я с удивлением увидел того самого господина, кричавшего про "конечный продукт". Он заматерел, приобрел докторскую степень и расположение руководства левоцентристской партии. "Какой ужас,- подумалось мне,- сейчас он будет толкать свои идеи про «конечный продукт» на законодательном уровне и в демагогии наверняка похоронит не одну хорошую инициативу«. Хорошо бы на спинку его рабочего кресла в зале заседаний прикрепить табличку: «Осторожно, конечный продукт», чтобы коллеги знали с кем имеют дело.